Социальная нестабильность может быть рассмотрена с точки зрения ее проявления на трех взаимосвязанных уровнях: общества в целом, социальной группы и личности. На собственно социальном уровне нестабильность представлена кризисом большинства нормативных представлений. Осмысление существовавших норм и ценностей как явлений прошлого само по себе не ведет к созданию каких-либо новых представлений. Они существуют лишь в залоге долженствования, и их формирование требует специальной проработки на уровне как общественного, так и индивидуального сознания. Вторым проявлением социальной нестабильности в обществе представляется усиление социальной стратификации. Мы далеки от иллюзии, что в нашем обществе когда-нибудь существовала социальная однородность, однако в последнее время эта стратификация становится значительно более очевидной особенно между мигрантами из села и городскими жителями. А также увеличивается число критериев этой стратификации. Возникают такие социальные группы, которых не было раньше, или же принадлежность, к которым не была актуальной идентичностью для человека.

Эти, на первый взгляд, далекие от реальной практики рассуждения, на самом деле достаточно тесно с ней связаны. Проблема кризиса существовавших и незыблемых до последнего времени в обществе единых и непротиворечивых ценностных представлений приводит ко многим педагогическим сложностям, с которыми мы сталкиваемся в школе. С одной стороны, нормативный кризис может приводить (и приводит) к отказу от норм вообще. Это находит свое проявление в расширении криминальных и антигуманных форм поведения. С другой стороны, возникновение совершенно новых или реставрация старых, но одинаково нетрадиционных для бывшего советского общества ценностей и стандартов поведения. Все это определяет и новые для нашей педагогики задачи создания условий для осознанного выбора (самостоятельного построения) своей собственной нормативно-ценностной системы среди множества разных социальных представлений, существующих в обществе.

Не менее существенно проявление социальной нестабильности сельских мигрантов на социально-психологическом уровне. Во-первых, рост числа ситуаций, в которых конкретная группа не имеет нормативных предписаний о целях и результатах своей деятельности (как идущих “сверху” - в собственном групповом опыте). Во-вторых, можно говорить о возникновении нового типа социальных общностей. Они построены не по привычному для нас “производственному принципу”, с его жестким ролевым расписанием, иерархической структурой власти и подчинения, минимальными выборами и ответственностью каждого члена группы, а на принципиально вариативных, гибких началах, которые предполагают паритетные отношения участников, способность группы к самоорганизации и саморазвитию. Для школьного психолога все эти изменения проявляются при работе с авторскими школами, разнообразными гимназиями, колледжами, лицеями. Во-первых, педагогические коллективы часто не осознают тех социально-психологических последствий, которые связаны с выходом из-под власти администраторов министерства, РОНО и др. Во-вторых, чисто организационные изменения (иногда просто смена названия) воспринимаются педагогами как серьезные содержательные инновации, которые должны тут же дать положительный эффект.

Наконец, проявления социальной нестабильности могут быть рассмотрены и на индивидуально-психологическом или личностном уровне. В самом общем виде, наверное, можно говорить о возможных личностных проблемах, связанных с нарушением временной перспективы (“жизнь в прошлом”), повышением тревожности, деструкцией социальной идентичности и многим-многим другим. Следует отметить, что если первые два уровня влияния социальной нестабильности в большей степени связаны с реализацией проектировочных форм работы, то личностный уровень, конечно, в большей степени связан с психологическим консультированием сельских школьников в городской школе.

Актуальной же ее особенностью является протекание процесса самоопределения в ситуации нестабильности общества в целом и, в частности, кризиса привычных норм и ценностей. Таким образом, потенциальная объективная заданность трудностей юношеского самоопределения вытекает прежде всего из самого факта дестабилизации социальной жизни, который выражается, возможно, не только и не столько в отсутствии норм социального поведения, сколько в том, что сегодня они не образуют четко структурированных нормативных моделей. В итоге современный подросток оказывается не только на традиционном возрастном “перекрестке” выбора в самом широком смысле этого слова, но и в ситуации, когда установленные на нем общественные “светофоры” дают противоречивую информацию, а то и не работают вовсе. Однако социальная реальность в своей динамике дана подростку не непосредственно, а через те или иные изменения в ведущих институтах социализации - в семье и в школе. Остановимся на этом подробнее.