Про внешнюю свободу говорить даже неинтересно. Она зависит от тысячи случайностей. Я еду по дороге, машина ломается. Минуту назад я был свободен в своих действиях, а сейчас стою. Двадцать километров в одну сторону до ближайшего населенного пункта, двадцать — в другую. Ничего сделать невозможно. Была свобода, и вот ее нет. Я хочу посмотреть видеофильм, сажусь перед экраном, включаю, а в этот момент гаснет свет. Я опять не свободен в своем выборе, и приходится заниматься чем–то другим. Вот вам и вся внешняя свобода.

Приведу еще один пример, показывающий отличие свободы внешней от внутренней. Рисую на доске двух человечков. Известно, что один из них может идти, куда хочет, а другой не может идти, куда хочет. Вопрос: кто из них более свободен? Всем ясно, что первый — он идет, куда хочет, он свободен. Но немного уточним ситуацию. Оказывается, эти два человечка стоят на крыше высотного дома. У первого человека завязаны глаза, и он не знает, где он находится, а у второго они открыты, и он все прекрасно видит. Кто теперь кажется более свободным? Второй? Но смотрите: первый человек может идти, куда хочет, поскольку не видит, какая опасность стоит перед ним. Он может спокойно идти рядом с пропастью и не бояться, ведь он не видит ее. А второй? Посмотрите на его действия. Он движется медленно, боится оступиться. Он не приближается к краю крыши ближе, чем на три метра, он аккуратно обходит все скользкие места. Он очень ограничен в своих действиях. Сюда нельзя, здесь опасно, там ненадежно. Он очень даже не свободен в выборе путей перемещения.

Но тем не менее всем ясно — он более свободен. Почему? Первый человек с завязанными глазами может двигаться, куда хочет, но эта внешняя свобода через две минуты приводит к неловкому движению, человек поскальзывается и летит вниз. Даже если он выживет, он будет весь в гипсе, и от его свободы ничего не останется.

Запомним это. Внешняя свобода (по принципу «Что хочу, то и ворочу») очень скоро приводит к потере всякой свободы. «Я взрослый человек, — заявляет 15–летний молодой человек, — я уже могу пить и курить, никто не может мне запретить!» Но к 18–ти годам он спивается. Где его свобода? «Я свободный человек, хочу — и пью, а не хочу — и не пью». Все правильно, но только он теперь всегда хочет. Не хотеть он уже не может. Человек потерял свободу — он не может не хотеть! Неужели наркоман — свободный человек? Да нет, конечно. Только он связан не веревками, и руки у него не в наручниках, но душа его связана греховной страстью. Все желания направлены в одну сторону — уколоться. И эта неволя — хуже всякой тюрьмы.

«А что мне мешает иметь с моей девушкой интимную близость? Мы свободные люди!» А мешает то, что после этой близости вы уже не будете свободными. Ваши чувства, воля, разум изменятся, и направлены они будут вовсе не на внутренний мир друг друга, а на телесные утешения.

Кстати, я бы сказал, что Церковь вообще ничего не запрещает и не может запретить. Церковь только предупреждает. Ведь есть элементарные законы нашей жизни, которые не стоит нарушать. Не пейте яд — отравитесь, не выпрыгивайте из окна — разобьетесь. Так же и Церковь предупреждает: «Не кури — потом не сможешь бросить, не пей — сопьешься, не блуди — не сможешь потом создать настоящей семьи, не воруй — потеряешь доброту и милосердие, уважай отца и мать — иначе тебя не будут любить твои же дети» и т.д.

Истинная свобода заключается в свободе от страстей. Именно страсти лишают человека внутренней свободы. Страсти лишают человека того, что даже Бог не может отнять. Хочет человек любить свою жену, не раздражаться, не гневаться на нее, но страсть гнева одолевает его. Он бы и рад остановиться во время скандала, но не может, и огонь взаимной неприязни еще более разгорается. Хочет человек похудеть, не объедаться, меньше есть сладостей и вкусностей, но страсть к объедению одолевает его. И после каждого застолья человек вновь и вновь набирает вес.

Чтобы не потерять эту свободу, нужен постоянный труд. В Церкви существует немало постов. Постных дней, когда

не разрешается вкушать определенные продукты, в среднем 180–200, то есть половина всех дней в году. Казалось бы, для современного неверующего человека это ужасно — половину всех дней в году поститься. Но для души человека — это крайне полезно. Человек не привязан к еде. Он может в любой момент с легкостью отказаться от чего–то. Человек приучается легко от чего–то отказываться. Как воин, если он привык к удобству в мирное время, будет ненадежен во время войны, так же и человек, привыкший к комфорту, легко теряет душевное равновесие при разного рода искушениях.

Кстати, надо отметить, что благодаря посту человек может не только пересилить свое желание, например желание поесть колбасы, но может даже управлять своими чувствами и не хотеть ее вообще. Пьяница не может не хотеть выпить. Он своими чувствами не владеет. Он раб своего желания. Пост же помогает управлять своими желаниями.